Главная » 2016»Март»13 » 2016 год объявлен годом двух великих русских композиторов
15:24
2016 год объявлен годом двух великих русских композиторов
2016 год объявлен годом двух великих русских композиторов — Сергея Прокофьева и Дмитрия Шостаковича.
К 110-летию со дня рождения Шостаковича Пермский театр оперы и балета им. П. Чайковского во главе с его художественным руководителем Теодором Курентзисом еще в прошлом году подготовил оригинальный спектакль, состоящий из двух произведений раннего Шостаковича: «Пролога» к «Оранго» — неоконченной оперы-буфф (1932) и балета «Условно убитый».
На рубеже веков в преддверии 100-летнего юбилея Дмитрия Шостаковича в Музее музыкальной культуры им. Глинка была найдена старая картонная папка, набитая черновиками разных сочинений композитора 1920-1950-х годов — более 350 разрозненных необработанных листов, исписанных характерным, легко узнаваемым почерком Дмитрия Дмитриевича. Среди них в 2004 году музыковед Ольга Дигонская обнаружила клавирные странички Пролога к «Оранго» — 11 номеров продолжительностью 35 минут и атрибутировала их. Вдова композитора Ирина Шостакович попросила композитора Дэвида Макберни оркестровать находку. В 2014 г. состоялась российская премьера «Оранго» в Москве на Y Международном фестивале Мстислава Ростроповича. Исполнили неоконченную оперу Лондонский оркестр «Филармония» п\у Эса-Пекка Салонена, Государственная хоровая капелла России им. А. Юрлова (худрук и гл. дирижер Г. Дмитряк) и группа зарубежных и российских певцов.
Захотелось, чтобы осуществилось и ее сценическое воплощение. Все шло к этому. После выступления Теодора Курентзиса в Мюнхене к нему подошла Ирина Антоновна Шостакович и рассказала о сенсационной находке в музейной папке. В ней, помимо «Пролога к «Оранго», нашлись фрагменты эстрадно-циркового ревю «Условно убитый». Жадный до всяких сенсаций Теодор тут же решил сделать спектакль, который и был показан на проходящем сейчас в Москве XXII фестивале «Золотая маска».
Так что же такое «Оранго»? Это Пролог к неоконченной опере-буфф о неудачном плоде скрещивания обезьяны с человеком. Оперу на либретто Алексея Толстого и Александра Старчикова Шостакович писал по заказу Большого театра, который собирался этим произведением отметить 15-летие Октября. Сюжет «Оранго» разработал писатель и журналист А. Старчиков, постоянный соавтор А. Толстого, по своему же рассказу «Победа Альбера Дюрана». Репортер парижской бульварной газеты «Солей» узнает о сенсационных опытах ученого-эмбриолога Эрнеста Гуро, собиравшегося скрестить мужчину с обезьяной. Скандальный фельетон Дюрана «Любовник обезьяны» вызвал скандал, опыты приостановили. Но ученому тайно удалось проделать свой опыт. Он отослал оплодотворенную обезьяну Руфь в Южную Америку своему другу Жану Ору с письмом. В ответном письме друга Гуро узнал о рождении гибрида.
Началась первая мировая война, переписка, естественно, прервалась. После окончания войны в дверь Гуро постучал коренастый, низколобый и длиннорукий человек в солдатской шинели и шлеме. Спустя 20 лет сын Руфи, названный «Оранго» ( от «Ора» и «орангутанга») прибыл к своему генетическому отцу. Он становится репортером под началом того самого Альбера Дюрана, который к тому времени был уже заправилой газетного мира. С помощью грязных биржевых спекуляций и прочих удачных политических ходов Оранго занимает место своего патрона и превращается в законодателя вкусов и общественного мнения. Он ненавидит Советский Союз и развивает бешеную компанию против страны Советов. Но в то же время его терзает страсть к Рене, дочери Гуро, которая отвергает все его притязания и вместе с отцом и женихом, французским моряком и коммунистом, ведет против него борьбу. Оранго посещает Советский Союз, поездка еще больше усиливает его ненависть к СССР. Он женится на русской эмигрантке, французской кокотке Зое Монроз. С каждым годом в его лице все явственнее проявляются обезьяньи черты его матери Руфи. Оранго пытается силой овладеть Рене, что приводит к убийству ее отца и вызывает грандиозный скандал. Письма Жана Ора, друга Гуро становятся всеобщим достоянием. От гибрида отворачиваются все, а разразившийся мировой кризис лишает его денег и власти. Оранго окончательно превращается в обезьяну. Зоя Монроз продает его в цирк, где его показывают в клетке.
Алексей Толстой на правах мэтра что-то поправил в плане и несколько дополнил его, изменив некоторые сюжетные линии и имена персонажей — Эрнест Гуро стал именоваться Арманом Флери, Зоя Монроз — Сюзанной, и начал писать текст либретто с диалогами и ремарками. Так появился Пролог. Вскоре Шостакович написал к нему музыку. Дальше дело не пошло. Композитор так и не дождался либретто, и вопрос об опере отпал сам собой. В Большом театре вместо обещанной оперы-буфф срочно составили дивертисмент из разных сочинений композитора, а он сам вычеркнул «Оранго» из своих ближайших планов.
В отличие от неизвестных клавирных листочков «Оранго», партитура «Условно убитого» существовала. Но это был не балет, а эстрадно-цирковое ревю, которое с успехом шло в Ленинградском мюзик-холле с 4 октября по 30 ноября 1931 года с участием Леонида Утесова и Клавдии Шульженко и выдержало 60 показов.
Алексей Мирошниченко, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета, выбранный Теодором Курентзисом постановщиком всего спектакля, составил из музейных находок новый сценарий, создав из разрозненных фрагментов искрометный диптих, рассказывающий о двух периодах жизни молодой Советской Республики на яркую задорную музыку молодого Шостаковича с шлейфом юмора и сатиры. Художник-постановщик Андрей Войтенко оформил диптих в манере Александры Экстер, творчество которой представляло эпоху условности, плакатности, лозунга, декоративности и гротеска. Была придумана декоративная конструкция, организующая пространство сцены и помогающая раскрытию музыкальной драматургии Шостаковича. Костюмы обоих спектаклей сделаны Татьяной Ногиновой в духе живописи Павла Филонова, помогающей раскрыть характеры персонажей «Оранго» и не мешающей витальной танцевальности в балете «Условно убитый».
Что же увидели и услышали зрители? «Оранго». У Дворца Советом собралась отдыхающая публика. На сцене появляется конферансье Весельчак, который обещает показать Оранго — человекоподобную обезьяну. Но сначала на сцену выходит звезда балета Настя Терпсихорова и исполняет «Танец мира», удачно поставленный А. Мирошниченко как смесь классики и спортивной гимнастики. Но публика не удовлетворена и требует Оранго. На эстраду поднимается Зоолог со своим подопечным и начинает демонстрировать его «человеческие» возможности: ест при помощи ножа и вилки, сморкается в платок, исполняет неуклюжие танцевальные па и замечательно по-обезьяньи кувыркается, может даже произнести «э-хе-хе».
Но вот среди иностранцев, сидящих за столиком, гибрид замечает Сюзанну. Звериная сущность в нем просыпается, рыча угрозы, он кидается к девушке, его оттаскивают и уволакивают со сцены. Весельчак машет оркестру. Звучит музыка, и снова танцует Настя Терпсихорова. Появляется Зоолог и просит прекратить демонстрацию Оранго — зверь взволнован. Бурлит шумная толпа. Среди собравшихся Арман Флери и его дочь Рене. Флери говорит, что он научный отец Оранго. Чтобы несколько успокоить толпу и пустить ее в нужное ему русло, неунывающий и находчивый Весельчак предлагает свидетелям происшедшего с песнями и танцами рассказать о прошлом, настоящем и будущем гибрида Оранго. Радостная толпа готова к необычному эксперименту.
Любопытной получилась постановка у Пермского театра. Мирошниченко более чем успешно справился с оперой-буфф. Радовали яркие и стильные декорации и костюмы А. Войтенко и Т. Ногиновой. Точным получился у Олега Иванова конферансье Весельчак, настоящий массовик-затейник советских времен, умеющий выйти из любого самого критического положения. Но больше всего заинтересовала музыка Шостаковича, которую представил нам Теодор Курентзис. Мы услышали яркую свежую музыку молодого композитора, страстно увлеченного в ту пору не только экзотическим сюжетом, но и современными музыкальными направлениями: джазом, эстрадой, новыми формами массовых ревю. Он смело ринулся в новую музыкальную стихию, смело смешивая джаз, эстраду, авангард, одевая старые оперные формы в новые музыкальные остроумные одежды. Уже в «Прологе к «Оранго» чувствовалось, что его опера-буфф может перерасти в трагедию сатиру.
Прекратившаяся работа над «Оранго», возможно, лишила современников и потомков композитора оперного шедевра. Правда, скоро появилось его любимое детище — опера «Леди Макбет Мценского уезда» по Лескову. Кстати, в «Оранго» слышны отзвуки «Леди Макбет…». Недолгий период Шостакович одновременно работал над этими двумя операми, а договор с Большим театром на оперу «Леди Макбет Мценского уезда» был подписан с Шостаковичем, как только был расторгнут с ним контракт на «Оранго».
«Условно убитый» из эстрадного ревю был превращен Алексеем Мирошниченко в одноактный балет. Как говорит сам постановщик: «Я написал либретто с нуля и по-новому скомпоновал музыкальные номера». Это уже был другой период жизни С
Балет посвящен учениям противохимической обороны, но в него успешно вошла и повседневная жизнь простых тружеников: любовь, романы, посещения ресторанов, физкультурные парады. В хореографической лексике постановщика органично уживаются неоклассика, цитаты из классических балетов, спортивные построения и маршевые шествия. Носилки с «условно убитыми и ранеными» и толпы бегающих людей в противогазах. Остроумно решена сцена в Газоубежище. Представитель Осоавиахима Бейбуржуев (какова фамилия!) читает лекцию об отравляющих веществах. Текст как декламация звучит в записи, а исполнитель Бейбуржиева Сергей Мершин танцует соло в остроумной современной хореографии Мирошниченко. Вообще работа Мирошниченко в этом балете преподнесла нам много интереснейших находок и решений.
Впечатляет финал — Бейбуржуев в поисках понравившейся ему и исчезнувшей из ресторана мороженщицы Машеньки, где они вместе кутили, вдруг оказывается перед стеной сознательных советских граждан, своими резиновыми рожами, стеклянными бельмами и длинными хоботами похожих на фантастических монстров, и в ужасе убегает. Между прочим, среди этих монстров растворилась и Машенька со своим женихом.
Главное же — звучит замечательная музыка раненного Шостаковича, бодрая и озорная, насмешливая и жизнерадостная с ее резкими свистками и сиренами, смело откликающаяся на разные события молодого советского государства 1920-х начала 30-х годов прошлого столетия. К тому же, как показал спектакль, очень театральная.
Мировая премьера оперно-балетного воплощения до недавнего времени неизвестных сочинений Дмитрия Шостаковича вселяет надежду, что обнародованные Пермским театром произведения композитора обретут новые сценические версии.
