NIRVANA (НИРВАНА) - биография и история группы (3ч.)
<Я наконец послушал твою запись. Это совсем неплохо. Думаю, мы должны создать группу>. Крис Новоселий Курту Кобейну
Крис Энтони Новоселий родился 16 мая 1965 года в Комптоне, штат Калифорния. Его родители, Крис и Мария, эмигрировав из Хорватии в 1963 году, обосновались в калифорнийском городке под названием Гарден, где отец Криса получил работу водителя грузовика. Семья сменила несколько квартир, переезжая с места на место вместе с Крисом и его младшим братом Робертом, но вскоре родителям удалось приобрести небольшой домик, а потом домик получше, где в 1973 году родилась сестра Криса Дайэна.
Подобно Курту, в детстве Крис был склонен к вандализму. Вместе с Робертом они забрасывали проезжающие машины камнями и яйцами, за что были нещадно биты своим отцом, не знавшим иных форм воспитания, кроме порки. Впрочем, Крис не держал на него за это зла. <Мы боялись его, - рассказывал он.-Но я не могу сказать, что отец с нами плохо обращался. Просто так он нас не бил - только за дело. Такая у него была реакция на наше плохое поведение>. Семья Новоселичей перебралась в Абердин в 1979 году, когда Крису было четырнадцать лет. Причиной переезда послужило то, что жизнь в Южной Калифорнии сильно вздорожала, в то время как в Абердине можно было приобрести неплохой домик за сравнительно небольшие деньги. К тому же в этом районе проживало много других хорватских семей. Отец Криса устроился работать машинистом на деревообрабатывающее предприятие.
После солнечной Калифорнии, где люди были приветливы и терпимы, Абердин показался Крису мрачным и грязным, а его жители озлобленными и упертыми. К тому же Крис сильно комплексовал из-за своего высокого роста (к моменту окончания школы в нем было около двух метров). Родители надеялись, что он станет баскетболистом, однако Крис был очень неуклюж. <Я был страшно неловким, - вспоминал Крис. - Когда мы приехали в Абердин, я просто впал в депрессию. Я не мог ни с кем общаться. Каждый день после школы я шел домой и спал весь вечер или слушал музыку. Я не мог общаться с тамошними ребятами. Они были настоящим дерьмом. И они плохо обращались со мной, а я не мог понять почему. Наверное, они просто не были клевыми>. Возможно, одной из причин плохого отношения к Крису были его музыкальные вкусы. Ему нравились такие группы, как LED ZEPPELIN, DEVO, BLACK SABBATH, AEROSMITH, а его сверстники слушали , потому что это была единственная музыкальная программа, транслируемая местной радиостанцией. Впрочем, Крису повезло в том, что его дом стоял на самом высоком холме в Абердине, поэтому он мог слушать самые лучшие рок-станции из Сиэтла. В июне 1980 года родители Криса настолько обеспокоились его депрессией, что отослали его на время к родственникам в Хорватию. Там ему очень понравилось: у него сразу появилась куча друзей, и дела в школе пошли значительно лучше. Там же он познакомился с панк-роком и открыл для себя SEX PISTOLS, RAMONES и даже местные, югославские панк-группы.
Впрочем, через год родители забрали Криса назад, в Соединенные Штаты. От безысходности Крис начал курить <траву> и крепко пить. <Я сделался совсем диким, - рассказывал он. - Я всегда любил выпить. Когда я пью, то не могу остановиться. Мне нравится пить, потому что тогда ты попадаешь в странный мир, похожий на комиксы. Ты перестаешь отчетливо видеть, и тогда имеет смысл все или ничего. Это настоящее безумие. Это иная реальность и мир иного сознания>. Благодаря своим диким выходкам на вечеринках Крис сделался заметной фигурой в городе. Он тусовался с какими-то людьми, однако друзьями их можно было назвать с большой натяжкой. В конце концов он нашел себе место официанта в городской забегаловке и с головой ушел в работу. К последнему классу школы у него уже была машина, стереосистема и гитара. Он стал брать уроки игры на гитаре у того же самого Уоррена Мейсона, который учил Курта. Затем он познакомился с Ваззом Осборном, который подсадил его на настоящий панк-рок в духе VIBRATORS, SEX PISTOLS, FLIPPER, BLACK FLAG, CIRCLE JERKS. <Это был просто блеск, настоящий панк-рок, - вспоминал Крис. Я сразу же отрекся от всего этого глупого металла - Оззи Осборн, JUDAS PRIEST, DEF LEPPARD - все казалось теперь дерьмом, которое я больше не мог слушать>. Как и у Курта, у Криса оказалась замедленная реакция на панк-рок. <Он захватил меня не сразу, поскольку музыка была очень живой, - рассказывал Крис. - Прошло около недели, прежде чем он окончательно завладел мной. Я слушал Generic группы FLIPPER, и этот диск сразил меня. Это было похоже на настоящее Искусство, настолько было значительно. Люди поклоняются Led Zeppelin IY или <Белому Альбому>, а для меня именно тот альбом стал тем же самым. Это перевернуло всю мою жизнь>.
Крис закончил школу в 1983 году. Через некоторое время его родители разошлись, а еще через некоторое время он познакомился с Шелли, которая стала его постоянной подругой. Он участвовал в качестве бас-гитариста в нескольких проектах MELVINS, а его сценическим именем было Фил Эйшо. С момента их первой встречи на тусовке у MELVINS Курт, видимо, интуитивно понял, что Крис - это тот самый человек, который ему нужен. Однако Новоселич долгое время не проявлял интереса к проектам Курта. Наконец, когда была готова запись FECAL MATTER, Курт дал ее послушать Крису. Ответа не было чуть ли не целый год, но затем при встрече Крис неожиданно сказал: <Я наконец послушал твою запись. Это совсем неплохо. Думаю, мы должны создать группу>. Поскольку самой первой задачей у вновь созданной группы было заработать, Крис и Курт решили исполнять песни из репертуара CREEDENCE CLEARWATER REVIVAL, рассчитывая, что кантри-рок будет пользоваться спросом в сельском Абердине. Назвали группу довольно точно SELLOUTS. Курт играл на ударных, Крис на гитаре, а некто по имени Стив Ньюмен - на бас-гитаре. Они репетировали в доме Криса и Шелли, однако состоялись всего пять или шесть репетиций, а закончилось все грандиозной дракой между Куртом и Стивом.
Зимой 1987 года Крис и Курт нашли нового ударника. Им стал Аарон Буркхард. <Это очень веселый, жизнерадостный человек, - отзывался о нем Курт. - Он шумный, но не настолько противный) чтобы его возненавидеть>. Аарон Буркхард обладал замечательным свойством притягивать к себе самые разные несчастья. Как-то раз он с приятелем ехал на машине, и тот въехал прямо в витрину магазина, причинив ущерб на пятнадцать тысяч долларов. В другой раз лицо Буркхарда появилось на страницах абердинской , когда еще одна машина, в которой он находился, вылетела на встречную полосу, перевернулась и загорелась, в результате чего погиб водитель.
У Буркхарда были свои недостатки, однако он оказался единственным из известных Курту и Крису людей в Абердине, который играл на ударных. В это время у него была постоянная работа, однако денег на настоящую установку не хватало, поэтому ее пришлось собирать из нескольких барабанов, которые нашлись у Буркхарда, и деталей старой установки Дейла Кровера. За неимением лучшего места репетиции проводились в домике Курта. Для начала они разучили все вещи FECAL MATTER, а затем стали писать новый материал. Сначала Курт пел с английским акцентом, поскольку именно такой акцент казался ему наиболее подходящим для панк-рока. В это время Крис переживал увлечение музыкой шестидесятых. Ему особенно нравился неизвестно где откопанный диск голландской группы SHOCKFNG BLUE, известной главным образом своим хитом . Курту не особенно нравились голландцы, однако ради Криса он согласился сделать версию одной из их вещей под названием . При этом он решил обойтись лишь одним куплетом просто потому, что ему было лень разбирать все остальное. Вскоре начались сложности с Буркхардом, которому больше нравилось играть традиционный металл, чем <панковское дерьмо>.
Его приходилось буквально силой затаскивать на репетиции. Впрочем, поначалу даже Крису было н^ по себе от бешенного энтузиазма Курта, и время от времени он тоже пропускал репетиции. Возможно, причина этого была в том, что мать Криса, сильная женщина, начавшая после развода собственное дело, не очень жаловала Курта и часто намекала сыну, что ему стоит поискать более правильных друзей. Буркхард вспоминает, что рваные джинсы и богемные замашки Курта резко выделяли его из сверстников: <Он так себя вел, будто ему было на все наорать. Ему было все равно, что о нем думают>.
В конце концов Курту удалось заразить своим рвением Криса, и они принялись упорно репетировать, надеясь вскоре где-нибудь выступить. Такой случай представился, когда они получили приглашение поиграть на разогреве у каких-то металлистов на домашней вечеринке в Реймонде, еще более изолированном городке, чем Абердин. После их совершенно сумасшедшего первого выступления на публике, во время которого Крис несколько раз прыгал в окно и обратно, а Курт исполнял соло, стоя на столе, народ был настолько ошеломлен, что только это и спасло новых панк-рокеров от побоев. Вскоре состоялось их первое выступление в большом зале в Олимпии, где они должны были закрывать вечер.
И хотя к этому моменту в зале осталось не более десятка человек, начало оказалось вполне успешным, судя по беспорядку, произведенному в зале. Между тем у группы до сих пор не было названия, и Курт предложил SKID ROW. Это выражение, ведущее свое происхождение из Сиэтла, означает что-то вроде <трущобы> или <бомжатника>. В апреле 1987 года группа выступила под этим названием в Олимпии, на радиошоу, проводившимся местной независимой радиостанцией KAOS, с диджеем которой Курт был знаком еще со времен тусовки с MELVINS. Запись их выступления стала первой демонстрационной лентой группы. Они исполнили замечательно отработанные версии , ) , , , и еще несколько вещей, названий которых потом не мог вспомнить даже Курт. Буркхард наработал к этому времени мощный удар в духе Джона Бонэма (интересно, что фанат Бонэма станет, в конце концов, лучшим ударником группы), а голос Курта приобрел несколько звучаний - от безысходного дет-металлического воя до придушенных кошачьих воплей. Впрочем, все это очень мало напоминало то, как его голос будет звучать впоследствии.
Потом группа последовательно сменила целый ряд имен, среди которых были такие, как TED ED FRED, BLISS, THROAT OYSTER, PEN CAP CHEW и WINDOWPANE, однако остановились все-таки на NIRVANA. <Я искал название, которое было бы красивым или приятным, а не злым и грубым панк-роковским изобретением вроде ANGRY SAMOANS>, объяснял потом Курт. Между тем Курт задолжал арендную плату за несколько месяцев и был под угрозой выселения.
Тогда его подружка Трейси предложила ему переехать к ней. Бегство из Абердина в такой культурный центр, как Олимпия, было весьма по душе Курту. Вскоре маленькая квартирка Трейси приобрела довольно причудливый вид: стены были увешаны рисунками Курта, вырезками из газет и препарированными сюжетами религиозного содержания. Повсюду ощущалось присутствие последнего и самого любимого приобретения Курта - пластмассовой обезьянки Чим-Чим. Однако в доме были и настоящие животные - три кошки, два кролика, несколько крыс и, конечно, компания черепах. В результате вонь стояла почти как в абердинской хибаре. В то лето в течение месяца там жили также и Крис с Шелли, чтобы избежать утомительных поездок на работу и обратно. Шелли и Трейси работали в ночную смену в кафетерии в Олимпии, а Крис - промышленным художником в близлежащем городке Такома. Курт же обычно ночью спал, а днем слонялся по дому. На выходные Крис и Шелли уезжали к себе в Хоквиам. Вся четверка проводила много времени вместе, посещая различные вечеринки или просто оставаясь дома, чтобы посмотреть телевизор или потриповать. <Мы потребляли не ту <кислоту>, что принимали THE BEATLES, - вспоминал Крис. - У нас была грязная <кислота>, в ней было много <винта>... Мы просто безумствовали и бесились всю ночь>.
Дела в группе шли, однако, не так хорошо, как хотелось бы Курту. Устав от постоянной возни с Буркхардом, Крис и Курт решили попробовать поиграть с Дейлом Кровером. Порепетировав три недели, они пришли на студию Reciprocal в Сиэтле и записали в январе 1988 года демо-ленту. <После того как запись была готова, - рассказывал Курт, мы поняли, что это действительно хорошая музыка и что в ней есть нечто особенное, так что мы стали относиться к нашим музыкальным делам гораздо серьезнее>. Хозяин студии Reciprocal Recording Джек Эндино уже снискал к этому времени славу крестного отца сиэтлекого андеграунда. Записывая местные панк-группы за очень небольшие деньги, он способствовал тем самым выходу в свет дисков наиболее талантливых из них на местной фирме звукозаписи Sub Pop. НИРВАНА записала десять вещей за шесть часов. Все писалось в основном <вживую> за один или два раза. Весь вокал Курта был записан с первого раза. С этой ленты , , и вошли позднее в альбом Bleach. Версия была затем переписана с Чедом Ченнингом на ударных и выпущена на сборнике Sub Pop 200. Еще четыре вещи - , , и почзились на альбоме Incesticide. Оставшиеся две - и так никогда и не были изданы. Запись понравилась не только самим участникам группы, но и Джеку Эндино. Этим же вечером он сделал микс для себя и дал ленту Джонатану Поуниману, одному из совладельцев фирмы Sub Pop. Лента произвела на него сильное впечатление. <Я был просто сражен голосом этого парня>, вспоминал он позднее.
В начале 1988 года музыкальная жизнь в Сиэтле переживала период изменений. Такие известные до тех пор группы, как THE MELVINS, GREEN RIVER и FEAST, либо находились не у дел, либо уже распались. Им на смену шли группы вроде TAD, MUDHONEY, MOTHER LOVE BONE. Вместе с ними начался поъем фирмы Sub Pop. Sub Pop началась как музыкальный журнал, издававшийся Брюсом Пэвиттом. Вскоре Пэвитт организовал выпуск сборников, популяризировавших местную музыку, первым из которых стал Sub Pop 100. В 1987 году он выпустил диск под названием Dry As A Bone сиэтлекой группы GREEN RIVER, вскоре распавшейся на MUDHONEY и PEARL JAM. Здесь впервые была предпринята попытка соединения металла и панк-рока. Первой совместной работой Брюса Пэвитта и Джонатана Поунимана, бывшего ди-джея и организатора рок-концертов в Сиэтле, стал выпуск в 1988 году альбома группы SOUNDGARDEN, который назывался Screaming Life. Оба, и Пэвитт, и Поуниман, обладали хорошим музыкальным вкусом и коммерческим чутьем.
Тщательно изучив причины успехов и неудач других независимых фирм, они достаточно быстро смогли привлечь интерес к сиэтлекой музыке и своей фирме. После выхода демонстрационной записи Курт размножил ее и разослал всем независимым звукозаписывающим фирмам, какие он только знал. Всего он послал около двадцати кассет, каждая из которых сопровождалась письмом и <маленьким подарком> вроде использованного презерватива, наполненного пластмассовыми муравьями. Однако никто не откликнулся.
Курт не послал кассету в Sub Pop, потому что едва ли догадывался о ее существовании. Поуниман позвонил Курту сам и договорился о встрече, которая прошла вполне успешно, если не считать того, что Крис был в стельку пьян. Так или иначе, но Поуниману удалось донести до участников группы главное: он хотел бы выпустить сингл НИРВАНЫ. К этому времени Дейл Кровер уехал в Сан-Франциско вместе с Баззом Осборном, а Курту порекомендовал вместо себя Дейва Фостера из того же Абердина. Уже с самого начала Крис и Курт знали, что вряд ли смогут долго терпеть Фостера, совершенно чуждого им по духу, однако все произошло гораздо быстрее, чем они предполагали. Отыграв с НИРВАНОЙ всего один концерт, Фостер угодил в тюрьму за то, что избил хахаля своей подружки, который на беду оказался сыном мэра соседнего Космополиса.
Однако двое основных участников НИРВАНЫ об этом нимало не жалели. <Это был совершенно нормальный парень, - рассказывал Крис. - Мне кажется, он нас боялся. Он нервничал и поэтому не мог попасть в ритм. И потом, он происходил из прочной семьи>, - улыбаясь, добавлял он. Новым ударником НИРВАНЫ стал Чед Ченнинг, которого Курт характеризовал как <одного из самых приятных людей, с кем мне когда-либо доводилось общаться>. Чед Ченнинг родился 31 января 1967 года в Санта-Роза, Калифорния. Его отец, Уэйн, работал ди-джеем на радио и постоянно колесил по всей стране. Чед рассказывал: <Нашим лозунгом был: <Через полгода - в дорогу>. Поэтому обо всех друзьях, что у меня были, я знал лишь одно - они временные. Все было временным. Это казалось довольно диким. Ты не общаешься с людьми только потому, что тебе просто незачем заводить друзей, так как ты скоро уезжаешь>.
Чед хотел стать профессиональным игроком в американский футбол, но в возрасте тринадцати лет он сломал бедренную кость. Потребовалась операция и семь лет реабилитационных процедур. К этому времени он уже заинтересовался музыкой и пробовал играть на ударных, гитаре и других инструментах. Подобно Курту, Чед бросил школу на последнем году обучения, поскольку из-за болезни он был просто не в состоянии наверстать упущенное. К тому же он мечтал стать музыкантом и не видел особого смысла в получении диплома. К моменту встречи с Куртом и Крисом он работал поваром в рыбном ресторанчике на Бейнбридж Айленд, а вечерами курил <траву>, пил вино и потреблял местную <кислоту>, считавшуюся особенно сильной. Курт и Крис репетировали в подвале дома Криса, обложив его изнутри старыми матрасами, коробками из-под яиц и отходами пиломатериалов, позаимствованными на ближайшей стройке. Однако все равно музыка снаружи звучала очень громко, и соседи постоянно жаловались, поэтому они не могли репетировать допоздна. Зато у Чеда была великолепная фиберглассовая ударная установка с потрясающим звуком. 11 июня 1988 года группа записала свой первый сингл "Love Buzz".
Возможно, Курт не сразу остановил свой выбор на этой обработке известной мелодии, однако, так или иначе, он оказался удачным. Эта легкая для восприятия вещь стала впоследствии беспроигрышным номером любых выступлений группы, одинаково любимым как Куртом, так и публикой. Было решено не использовать старую запись, а сделать новую. К тому же Курт находился в то время под влиянием примитивного гаражного рока в духе SONICS, легендарной северо-западной группы начала 60-х, и MUDHONEY. Пусть и написанная не им, эта вещь была вполне в русле того направления, в котором собирался двигаться Курт. Sub Pop не подписывала контрактов с группами, которые собиралась записывать. Поуниман просто сказал, что ему понравилась обработка , которую сделала НИРВАНА, и не хотели бы они сделать сингл. Запись продолжалась пять часов, в результате чего были записаны несколько вещей, включая "Love Buzz", новую версию "Spank Thru", а также "Big Cheese" и "Blandest".
Именно эта последняя песня, примечательная разве что плантоподобным фальцетом Курта в финале, должна была быть на обратной стороне пластинки, однако Эндино убедил Курта заменить ее на "Big Cheese". Курт вспоминал, что "Love Buzz" показалась ему слишком легковесной. Возможно, дело было в том, что Чед еще не набил как следует руку. "Я думаю, это самая слабая наша запись", - считал Курт. Сингл вышел в ноябре 1988 года тиражом в тысячу экземпляров. Как и многие другие ограниченные выпуски Sub Pop, он был быстро распродан и превратился в коллекционную редкость. "Это оказалось очень эффективной рекламой для группы, - вспоминал Пэвитт. - И я совсем об этом не жалею". В "Love Buzz" уже присутствуют все элементы классической НИРВАНЫ: смесь пассивности и агрессивности, грязные, сыплющиеся, как град, ударные и Вопль. Своим медленным, нетвердым ритмом и ужасным, лающим вокалом "Big Cheese" говорит о немалом влиянии THE MELVINS. А под <большой шишкой> имеется в виду не кто иной, как Джонатан Поуниман. Хотя это и не лучший образец песенного творчества Курта, здесь присутствует типичный для него прием трансформации своей личной ситуации в универсальную. В самом деле, кому понравится, когда им помыкают?
ПЕРВЫЙ АЛЬБОМ
<В течение двух месяцев мы усваивали новую манеру писания песен. Это был очень поучительный опыт, потому что действительно важно, где твои корни - в роке, а не в той навороченной <новой волне>, которую мы пытались играть>. Курт Кобейн
НИРВАНА начала усиленно репетировать, готовясь к выпуску альбома, несмотря на то, что Sub Pop предполагала выпустить лишь сорокапятку, следуя своей обычной линии в отношении новых групп. В качестве репетиционной базы им теперь служило помещение, расположенное над салоном модных причесок матери Криса. Салон закрывался в восемь часов, поэтому репетиции начинались именно в это время и продолжались всю ночь. Работа над альбомом началась в конце декабря 1988 года и продолжалась до конца января 1989-го, причем слова песен Курт дописывал уже перед самой записью. Он снова попытался перезаписать уже с Чедом и , однако в конце концов решили все-таки оставить версии, записанные с Дейлом Кровером. Курт очень критически относился к своему вокалу и страшно злился. когда у него не получался тот звук, который он хотел произвести. Тем не менее. Bleach звучит несколько странно, и этому есть свое объяснение <Мы тогда все были простужены. вспоминал Крис. - и принимали микстуру с кодеином...
Мы пили ее очень много из-за своей болезни, но на самом деле мы были сильно под кодеином, когда записывали диск...> Альбом обошелся в 606 долларов и 17 центов. Ни у кого из группы таких денег не было, поэтому заплатил за запись их новый знакомый по имени Джейсон Эверман, который, как выяснилось, когда-то играл в нескольких группах вместе с Чедом. Джейсон проработал несколько летних сезонов рыбаком на Аляске, поэтому ссудить старому другу шесть сотен не было для него большой проблемой. К тому же группа ему нравилась, и он стал тусоваться вместе с НИРВАНОЙ. К этому времени у Курта еще не было достаточного опыта пения с одновременной игрой на гитаре, а группе предстоял тур.
Поэтому он предложил Джейсону войти в группу в качестве второго гитариста, предполагая, что это сделает звучание НИРВАНЫ более плотным. Прослушивание прошло успешно, и Джейсон был принят. <Он казался вполне симпатичным парнем, - вспоминал Курт. - И у него были длинные волосы в стиле Sub Pop>. Кроме того, подобно Курту, Крису и Чеду, Джейсон происходил из распавшейся семьи. Некоторое время, будучи ребенком, он даже жил в Абердине. Хотя Джейсон указан на Bleach в качестве гитариста, он, в действительности, не принимал никакого участия в записи. <Мы просто хотели, чтобы он почувствовал себя в группе более уверенно>, объяснял Крис. Их первым совместным выступлением стала пьяная вечеринка в общаге Эвергринского колледжа в Олимпии.
Со вторым гитаристом Курт чувствовал себя гораздо свободнее и в результате играл и пел лучше. В феврале 1989 года, после записи альбома, НИРВАНА совершила короткий двухнедельный тур по Западному побережью, во время которого Крис произвел сильное впечатление на публику своими прыжками по сцене, а Курт, говорят, играл на гитаре, стоя на голове (по воспоминаниям гитариста MUDHONEY Стива Тернера). Во время этого тура неожиданно было найдено название для пока еще безымянного альбома. Когда НИРВАНА находилась в Сан-Франциско, там как раз проходила массированная кампания против СПИДа, и повсюду были развешаны плакаты, призывавшие потребителей наркотиков <белить свою <кухню> (bleach your works), то есть стерилизовать шприцы и иглы в хлорной извести, убивающей вирус СПИДа. Там даже был человек, одетый, как бутылка с хлорной известью, который ходил по улицам и раздавал всем бутылочки с аналогичной жидкостью.
<Мы были свидетелями того, как известь может стать самым ценным веществом на Земле>, - рассказывал сопровождавший группу Пэвитт. Так Bleach стало названием первого альбома НИРВАНЫ. Он вышел в свет в июне 1989 года. Курт категорически отвергал наличие в лирике альбома каких-либо личных мотивов, однако в действительности многие из песен так или иначе связаны с ситуациями из его жизни. Большинство песен писалось наспех, фактически в ночь перед записью. <Я тогда мало заботился о лирике>, - вспоминал Курт. Однако он должен был что-нибудь петь, поэтому ему приходилось что-нибудь писать. Возможно поэтому некоторые песни на Bleach состоят всего из одной строфы, которая повторяется несколько раз (в песне , например, всего пятнадцать слов). Сам Курт объяснял свой лаконизм отсутствием памяти: <Я решил писать песни, слова которых я смогу легко запомнить, чтобы не обосрать их во время выступления>. происходит прямо из Абердина.
Барахолки - характерная черта борющейся за выживание сельской Америки - располагаются на автостоянках. Люди приезжают сюда за десятки миль, чтобы продать разного рода выпечку, рукоделие, старинные вещицы, извлеченные из темных уголков гаражей и чердаков. Некоторые продают свои пожитки из нужды, другие становятся постоянными торговцами. Эти последние, по словам Курта, <не могут заниматься ничем, кроме продажи хлама, потому что сами живут в хламе. Они окружены им, и вся их ментальность замешана на хламе - на сальности, грязи и бедности>. отражает тенденцию в альтернативном роке, когда название песни больше нигде в ней не встречается. <Я никогда не мог объяснить, почему мои песни называются так или иначе, - говорил Курт. - В этом единственное различие между альтернативным роком и традиционным роком.
Альтернативные рок-группы дают своим песням такие названия, которые не имеют никакого отношения ни к куплету, ни к припеву>. Усы олицетворяли в глазах Курта тип <мачо>, самца, <настоящего мужчины>, который он ненавидел еще с Абердина. Однако слова <Да, я ем коров, я не гордый> явно намекают на лицемерие многочисленных вегетарианцев, с которыми Курт встречался в Олимпии. Конечно, вегетарианцем был и Крис, однако песня направлена, главным образом, против тех правильных типов из Олимпии, которые могут подойти на улице к обнаженному по пояс парню и попросить его надеть рубашку из солидарности с женщинами. Здесь Курт не жалеет сарказма: <Наполни меня своим новым видением... Помоги мне поверить в твою великую мудрость>.
по недоразумению была записана на целый тон ниже, чем это предполагалось, что объясняет необычайно тяжелое звучание вещи. Это, впрочем, нисколько не противоречит выраженной в песне теме зависимости и подконтрольности: И если тебе все равно, я бы ушел. И если ты не против, я бы вздохнул. обязана своим появлением Трейси, которая как-то спросила Курта, почему он не напишет песни о ней. Строчка <Я не могу свободно видеть тебя каждую ночь> была связана с угрозами Трейси выгнать Курта, если он не найдет работу. Эта вещь показательна в плане того поп-направления, в котором предполагал двигаться Курт. Это явная аномалия на диске и вообще во всей продукции Sub Pop, где никто не мог себе позволить написать нечто столь мелодичное и битловское (в дальнейшем Курт написал также , еще менее укладывающуюся в каноны Sub Pop). По мере того как приближалось утро, слова песен Курта становились все проще и проще. Первоначально Курту и Крису не понравилась жизнь в Сиэтле, который показался им маленьким и поделенным на группировки, что очень напоминало родной Абердин. Не удивительно поэтому, что припев звучит так безнадежно: " Ты снова в школе ". - это исповедь антисоциальной личности. Именно такой личностью считал себя сам Курт. За строчку <Папина девочка уже не девушка> Курту немного перепало от сиэтлекой музыкальной общественности, которая увидела в ней сходство со строчкой <Сладкая малышка уже не так сладка>, принадлежавшей MUDHONEY.
Однако Курт утверждал, что это бессознательный плагиат. В Курт, скорее всего, обращается к своим родителям, Дону и Венди, не принимавшим всерьез его увлечение музыкой. A с упоминающимися там учителями и проповедниками, видимо, направлена против всяческих авторитетов. Две вещи были взяты с ленты, записанной вместе с Кровером. Своим медленным нетвердым ритмом и ревущим вокалом жутковатая , наверное, больше всего отражает влияние MELVINS. Ее слова частично основаны на реальном случае, произошедшем в Абердине, где одна семья держала своих детей запертыми в комнате с закрашенными окнами, открывая дверь только для того, чтобы накормить детей и убрать обрывки старых газет, которыми они пользовались для туалета.
Курт лично знал одного из этих ребят, который был подручным Ворчуна. Однако в песне есть и автобиографический смысл. Очевидно, что Курт описывает свое отчуждение от Венди, когда поет: Женщина, к которой я испытывал сыновнюю любовь, Не может смотреть мне в глаза, Но я вижу ее глаза, они голубые, И они возбуждаются, дергаются и мастурбируют. Несмотря на весь мелодраматизм подобного сравнения Курт, видимо, проводит аналогию между забытостью запертых в комнате детей и тем невниманием, которое проявляла по отношению к нему Венди.
- еще одна вещь в стиле MELVINS с кроверовской ленты. Парикмахер Флойд - это, конечно, персонаж из комедии начала 60-х под названием <Энди Гриффит шоу>. Нетрудно представить себе пронизанную клаустрофобией жизнь провинциального города. <Это просто маленький городок, дела в котором идут совсем плохо, рассказывал Курт. - Все жители превратились в серийных убийц, которые охотятся друг за другом>. Однако здесь присутствует еще и фрейдистский страх кастрации, когда парикмахер привязывает клиента к креслу и достает бритву. , вошедшая в издание альбома на компактдиске, также пришла с кроверовской ленты. Это старая песня, которую Курт написал в период увлечения BLACK FLAG, одной из наиболее политизированных панк-групп.
В выходных данных Bleach Курт значится как Kurdt Kobain. Это одна из нескольких вариаций его имени и фамилии, фигурирующих на дисках. <Я думаю, сначала мне хотелось быть анонимом, - объяснял он. - Я также подумывал о том, чтобы изменить свое имя на . Однако потом я все-таки решил написать его как есть. Я просто хотел напустить побольше тумана. Мне хотелось быть похожим на Блзка Фрэнсиса. Он менял свое имя столько раз, что никто толком не знал, кто он такой. Мне бы хотелось, чтобы никто никогда не узнал моего настоящего имени. И тогда я мог бы однажды снова стать нормальным гражданином. Никаких особых причин у меня не было. Я просто не заботился о том, чтобы писать его правильно. Мне было наплевать. Мне хотелось, чтобы люди каждый раз произносили его по-разному>.
Альбом не получился столь сильным и значительным, как этого хотелось участникам группы. Курт сам первый указал на то, что альбом вышел одномерным - медленным, тяжелым, не особенно мелодичным. Курт сознательно ограничил свои наиболее мелодические тенденции, поскольку знал. что они не будут поняты публикой, музыкальные вкусы которой формировала Sub Pup. Он рассчитывал выпустить гранджевый, приемлемый для Sub Pop диск, чтобы привлечь к себе внимание, а уже потом приступить к реализации своих планов. "На нас давили Sub Pop и все окружение, чтобы мы играли <рок-музыку>. - рассказывал Курт. - Чтобы мы были проще и звучали, как AEROSMITH. Мы знали, что так и надо делать. Мы делали это. и мы начали это делать по собственной воле, а теперь наша музыка стала популярной, и мы даже можем на этом заработать и тоже стать популярными, и, в конце концов, сможем делать, что захотим. Мы хотели сначала понравиться людям, а затем посмотреть, что из этого выйдет>.
Курт написал под влиянием VASELINES песню под названием , в основу которой был положен роман Джека Керуака <Бродяги Дхармы>. Он хотел, чтобы она вошла в альбом, однако этому воспротивился Поуниман. <Он считал, что она глупая>, - вспоминал Курт, добавляя, что группе хотелось проявить себя в первом альбоме более разнообразно и экспериментально, однако это встретило сопротивление со стороны Sub Pop. Поскольку НИРВАНА не подписывала контракта, участники группы не знали, в какой степени они могут игнорировать пожелания Поунимана и рассчитывать при этом на выход своего диска.
Ирония состоит в том, что ограничения, наложенные Sub Pop, помогли группе найти свою музыкальную индивидуальность. Пока они не признали того факта, что выросли из AEROSMITH и BLACK SABBATH, их музыка не обрела своего настоящего звучания. <В течение двух месяцев мы усваивали новую манеру писания песен, - вспоминал Курт. - Это был очень поучительный опыт, потому что действительно важно, где твои корни - в роке, а не в той навороченной <новой волне>, которую мы пытались играть>. Это стоило больших нервов, особенно в атмосфере, где даже SEX PISTOLS считались старичками. Когда панк-рок появился, была необходимость играть панк-рок и только его - в этом был смысл. Но достигнув определенного уровня, панк-рок созрел для ассимиляции, как и любой другой основной стиль. Между тем люди покупали альбом. <Никогда в истории нашей компании, - вспоминал Пэвитт, - не было диска, который продавался, продавался и продавался. Конечно, они совершили тур, но многие совершают туры. В этом альбоме было что-то особенное>.
ПЕРВЫЕ ТУРЫ
<Нам казалось, что мы не можем закончить концерт, не совершив чего-либо эффектного или сенсационного. Не имеет значения, как хорошо ты отыграл, все равно казалось. что ты отдал не все. Только если ты расколотил всю аппаратуру, только после такой торжественной концовки ты мог сказать: <Ну, теперь все>. Крис Новоселич
После выхода альбома НИРВАНА отправилась в свой первый большой тур по стране. Это было боевое крещение для их верного фургона марки <додж>, который впоследствии ни разу не подвел их, отмахав в общей сложности семьдесят тысяч миль. У группы не было дорожного менеджера, поэтому участники группы сами решали, где останавливаться и когда уезжать. Чаще всего они спали в фургоне, если им не предоставлял кров кто-нибудь из фэнов.
Они играли главным образом в барах, получая ящик пива и не более сотни долларов за вечер. Однако им нравилось путешествовать, видеть новые лица и приобретать новых поклонников. <Мы были совсем бедны, ~ вспоминал Курт, - но. Боже, мы впервые видели Соединенные Штаты. И мы были группой, и мы зарабатывали достаточно денег) чтобы выжить. Это было потрясающе. Это было просто великолепно. И если бы не этот хрен Джейсон, все было бы еще лучше>. Отдаление Джейсона от остальной группы проявилось еще в самом начале тура и продолжало усиливаться.
<Мы пытались поговорить с ним, - вспоминал Крис, - но он полностью ушел в себя>. Причина этого, видимо, состояла в том, что Джейсон был недоволен своим <второсортным> положением в НИРВАНЕ. Он сам писал песни, и ему, конечно, хотелось вносить больший вклад в творчество группы. С другой стороны, остальные члены группы считали не особенно подходящим поведение Джейсона на сцене с его размахиванием волосами и петушиными стойками. Все это выглядело в их глазах попсовой дешевкой. <Он выглядел, как наамфетаминенный павлин, - вспоминал Курт. - В нем было столько позерства, что мне с трудом в это верилось>. Трения достигли своего апогея во время гастролей в Питтсбурге. Шоу было настолько грандиозным, что Курт расколотил одну из своих лучших гитар - <Фендер Мустанг>. Джейсон был вне себя от ярости, как будто, по выражению Криса, <это он финансировал шоу>. Вообще-то группа начала громить оборудование за несколько месяцев до этого, во время представления в общежитии Эвергринского колледжа. <Тогда это началось, - вспоминал Крис. - Это было забавно. Нам казалось, что мы не можем закончить концерт, не совершив чего-либо эффектного или сенсационного. Не имеет значения, как хорошо ты отыграл, все равно казалось, что ты отдал не все. Только если ты расколотил всю аппаратуру, только после такой торжественной концовки ты мог сказать: <Ну, теперь все>.
Идея оказалась настолько привлекательной, что во время тура они специально приобретали дешевые гитары, чтобы затем эффектно разбить их на сцене. Внезапно НИРВАНА отменила оставшиеся семь концертов и направилась прямо домой. Никто так и не сказал Джейсону, что он исключен из группы, так как никто не хотел его обидеть. Впрочем, все решилось само собой: две недели спустя после их возвращения Джейсону позвонил Крис Корнелл из SOUNDGARDEN и предложил ему место басгитариста. Впоследствии он говорил, что не жалел о своем уходе из НИРВАНЫ. Как бы то ни было, группа так и не вернула ему шестьсот долларов, одолженных для записи Bleach. Курт объяснял это <душевным расстройством>. В это время Курт переживал увлечение великим Лидбелли, чернокожим трубадуром эпохи 30-40-х годов. Курт обратил внимание на Лидбелли, прочитав статью Уильяма Берроуза, в которой говорилось примерно следующее: <К черту современный рок-н-ролл. Если вы хотите услышать настоящую страсть, послушайте Лидбелли>.
У соседа Курта Слима Муна случайно оказался диск Лидбелли Last Session, и он проиграл его Курту. Тот был просто поражен. После этого он стал покупать все диски Лидбелли, которые только мог найти. <Это так безыскусственно и искренне, - говорил он. Это нечто такое, что всегда было для меня свято. Лидбелли - это одна из наиболее важных вещей в моей жизни. Я просто одержим им>. Курт не только покупал диски Лидбелли, но и учился играть его музыку. Кроме того целую стену в его жилище занимали изображения Лидбелли. Несложно понять притягательность для Курта блюза, являющегося своего рода экзорцизмом душевной боли, и также несложно понять, почему внимание Курта привлек именно Лидбелли, чья музыка не вписывалась ни в какие категории и чьи исполненные страсти, но в то же время мелодичные песни открывали неисчерпаемую кладовую человеческих переживаний.
Курт подружился с Марком Лейнеганом из SCREAMING TREES, которые часто выступали в Олимпии. В августе 1989 года Курт и Лейнеган решили сотрудничать в написании песен для сольного альбома последнего. К сожалению, Курт не мог хорошо работать с другими - он постоянно беспокоился, что ему захочется использовать какую-либо из пришедших ему в голову идей для НИРВАНЫ. Поэтому они решили записать несколько вещей Лидбелли вместе с Крисом на басгитаре и Марком Пиккерелом из SCREAMING TREES на ударных. Новообразованная группа записала всего две песни Лидбелли. Одна из них, , вышла на великолепном сольном альбоме Лейнегана The Winding Sheet. Курт исполнял другую песню Лидбелли . Планировалось выпустить обе вещи на сингле, однако это не получилось, и так никогда и не была издана. Джонатан Поуниман называл ее <одним из величайших вокальных достижений Курта>. В конце концов четверка превратилась в неформальную блюзовую группу. Пиккерел предлагал назвать ее JURY. Курт же настаивал на названии LITHIUM. Поуниман имел большие планы на выпуск альбома, однако они так и не осуществились. Курт сконцентрировался на игре на гитаре, предоставив Лейнегану большую часть вокала. Дилан Карлсон вспоминал, что их лучшей песней была , которую они исполняли в тяжелой, напоминающей плач по покойнику, блюзовой манере. <Казалось, будто возродилась одна из величайших английских блюзовых групп, - говорил он потом. - Это было просто невероятно>.
Немного отдохнув и отыграв несколько концертов в Сиэтле, группа решила наверстать упущенное и отправилась с двухнедельным туром на Средний Запад, куда они не доехали в прошлый раз. Теперь у них был дорожный менеджер - Бен Шепард, тоже ранее игравший в нескольких группах вместе с Чедом Ченнингом. Группа подумывала о том, чтобы ввести Шепарда в свой состав, однако, едва только об этом пошел слух, вся музыкальная тусовка, включая членов TAD, SCREAMING TREES и MUDHONEY, стала наперебой советовать им остаться втроем, поскольку вторая гитара только мешает. Концерты в каждом городе сопровождались триумфальным успехом. Однако уже в самом начале тура, в Миннеаполисе, Курт попал в больницу с острой болью в животе.
Эти сильные, режущие боли впервые стали мучить его, когда он переехал в Олимпию. <В животе все горит, и тошнит, как при худшем желудочном гриппе, - рассказывал Курт. Слышно, как там что-то бьется, будто у тебя в животе сердце, и при этом очень больно>. Эти боли преследовали Курта всю его жизнь, постоянно ставя в тупик даже самых квалифицированных специалистов, никто из которых так и не смог отыскать их причину. Крис и Шелли периодически сходились и расходились, а по возвращении из тура наконец решили пожениться, дабы не искушать судьбу. Группа же сг"^з готовить материал для очередной сорокапятки. Мини-альбом был записан летом 1989 года и включал в себя , , и . Сразу берущая за живое первая вещь представляет собой жалобу девочки, родители которой хотели, чтобы у них родился мальчик. В ее мелодии слышится что-то от ленноновской . В смешались грандж, поп и чувство собственной неполноценности. Затем последовал осенний европейский тур вместе с TAD. Одиннадцать парней, включая стотридцатикилограммового Тэда Доила и двухметрового Криса, набились в микроавтобус <фиат>. Мало того что было чудовищно тесно и не было нормального питания, так еще и график гастролей был необычайно напряженным: они должны были отыграть тридцать шесть концертов за сорок два дня.
При этом менеджер тура настаивал, чтобы группы выступали непосредственно по приезде на место, не давая им даже отдохнуть. У НИРВАНЫ все это усугублялось постоянными проблемами с оборудованием, которое разносилось на куски во время каждого шоу, а потом ремонтировалось наследующий день в автобусе. Каждый из членов группы переносил трудности посвоему. Курт пользовался любым удобным моментом, чтобы поспать. Крис был постоянно либо пьян, либо обкурен, а Чед разговаривал сам с собой. Группа была немало удивлена тем ажиотажем, с которым ее встречали в Европе, особенно в Великобритании. А все дело было в том, что Пэвитт и Поуниман, учитывая тот факт, что многие американские музыканты приобрели известность сначала за океаном, установили связи с английским музыкальным журналом , который стал с тех пор регулярно освещать события в музыкальной жизни Сиэтла и окрестностей. <Это был сумасшедший тур>, - вспоминал Новоселич. Во время первого выступления Крис, раздосадованный плохо работающим усилителем, разбил свой новый бас. От гитары отлетела шейка грифа и пробила один из взятых Куртом напрокат динамиков.
Но это было только началом. В Берлине, где они выступали на другой день после падения Стены, Курт отыграл без перерыва шесть песен, разнес на куски гитару и удалился. <Я был даже рад, что он так сделал, - вспоминал Крис. - Я был очень сильно обкурен>. На концерте в Риме произошло, наконец, то, что и должно было произойти. Окончательно выведенный из себя отвратительным звучанием взятого напрокат аппарата, плохим питанием, напряженным графиком и низкой оплатой Курт, отыграв четыре или пять вещей, разбил о сцену гитару и забрался на стойку с динамиками. <У него произошел нервный срыв, - рассказывал Пэвитт. - Он собирался спрыгнуть вниз. Охранники были вне себя, и все просили его спуститься. А он говорил: <Нет, я хочу нырнуть>.
Он был на пределе... Люди видели прямо перед собой рехнувшегося парня, который сломает себе шею, если упадет>. Когда стойка начала раскачиваться, Курт перебрался по стропилам на балкон, где стал кричать на публику и упорно пытался бросить вниз стул, пока его не отобрали. Затем он вернулся на сцену, где в это время кто-то из организаторов шоу спорил с менеджером тура по поводу якобы разбитого Куртом микрофона. Курт такой несправедливости не потерпел, схватил оба микрофона, бросил их на сцену и принялся топтать ногами. <Теперь они действительно разбиты>, - сказал он и удалился со сцены. Потом Курт плачущим голосом произнес, что уезжает домой, и зарыдал. Подоспевший Поуниман вывел его на воздух. После тура Курт и Чед отправились домой, а Крис с Шелли полетели в то место, которое тогда еще называлось Югославией, чтобы проведать отца Криса. По возвращении,
30 декабря 1989 года, они поженились. Церемония происходила в их квартире в Такоме, которая была набита людьми под завязку. Помимо матери Криса и отца Шелли там были Курт с Трейси, ребята из группы TAD, старые друзья и соседи. <Они поженились, - вспоминал об этом событии Мэтт Лукин, - а потом абсолютно все напились>. Между тем НИРВАНА стала тяготиться своим контрактом с Sub Pop, подписанным, кстати, по настоянию членов группы. Тогда им казалось, что такой контракт упрочит их положение, однако в действительности все оказалось иначе. Из-за неудачного руководства фирма оказалась на грани банкротства. К лету 1990 года она была должна всем в городе. <Они изо всех сил старались заплатить нам, - вспоминал Крис, - но это была слишком тяжелая ноша>.
Кроме того, Курт был отнюдь не в восторге от того имиджа, который пытались ему навязать Пэвитт с Поуниманом, хотевшие в рекламных целях представить его в роли этакого сельского недотепы, неизвестно каким чудом добравшегося до Сиэтла и их фирмы. <Они полностью манипулировали людьми, стараясь провернуть эту программу, рассказывал Курт. - Их считали гениями, организаторами всего проекта, хотя на самом деле это не имело к ним никакого отношения>. Вместе с тем, НИРВАНОЙ начали интересоваться самые различные фирмы и не в последнюю очередь благодаря материалу для нового альбома, который они записали в апреле 1990 года на Smart Studios в Мэдисоне, штат Висконсин, при продюсировании Батча Вига, считавшегося ветераном андеграундной сцены. Курт был молчалив, и все переговоры вел Крис. Группа потратила неделю на запись семи вещей для того, что должно было стать их вторым альбомом на Sub Pop, но в действительности стало демонстрационной лентой для крупных фирм. На этот раз времени было вполне достаточно, и Курт мог как следует отточить слова и мелодию. <Я наконец пришел к тому, чтобы соединить поп-музыку и присущую нам тяжесть в правильной пропорции, - вспоминал Курт. Это работало очень хорошо, потому что так говорили наши друзья, да и другие группы тоже. Все говорили, что это здорово. Я могу сказать, что это шаг вперед по сравнению с Bleach>.
Аранжировки этих вещей практически не отличались от версий, появившихся позднее на альбоме Nevermind, однако в действительности они все были смикшированы заново за исключением . тогда называлась в честь противопоносного средства, которым пользовался Тэд во время европейского тура. первоначально называлась , имела несколько иные слова и отличалась фид-бэком и кодой в стиле орущего камикадзе. Также были записаны , и , которые, подобно , начинались игрой на акустической гитаре, которая постепенно затихала. Однако Крис и Курт все больше разочаровывались в Чеде. Чед, игравший, помимо ударных, на гитаре, бас-гитаре и скрипке, писал также собственные песни и, естественно, хотел принимать участие в создании композиций. Однако его музыкальный стиль, выработавшийся в Бейнбридже, плохо соответствовал тому, что играла группа. <Это было не то, - рассказывал Курт, ~ и с этим ничего нельзя было поделать. Это было грустно, потому что он чувствовал себя, словно он не является частью группы, так как не может творить в нашей манере>. К тому же Курт, сам несколько лет игравший на ударных, относился к их звучанию с особым вниманием. И хотя Чед нравился ему гораздо больше, чем все другие ударники, с которыми они работали, он не мог не замечать его недостатки, такие, например, как слабый удар и быструю утомляемость.
Набравшись решимости, Курт и Крис откровенно сказали Чеду о том, что он больше не является членом группы. <Я чувствовал себя так, словно когонибудь убил>, - признавался потом Курт. Чед покинул группу в июне 1990 года. Оставшись без ударника, НИРВАНА была вынуждена отменить намеченные гастроли по Великобритании. А уже в августе предстоял тур по Западному побережью вместе с SONIC YOUTH. Участвовать в нем согласился Дейл Кровер, но при одном условии. <Я сказал им, - вспоминал он, - что бы вы ни делали, не прыгайте на мою ударную установку>. Это условие было выполнено, причем даже не разбили ни одной гитары. <Я рад, что они ничего подобного не сделали, - говорил тогда Кровер. - Я видел, как они раньше разбивали инструменты, и мне казалось, что они делают это для разрядки. Курт как-то пытался при мне сломать гитару, и он трудился минут пятнадцать. До того времени, как все было кончено, этот процесс для всех казался очень важным и имеющим какое-то значение. А я считаю это самым настоящим убийством гитары. Я думаю, у гитар есть души. Мне это совсем не кажется клевым. У инструментов есть души, так зачем тебе нужно убивать гитару? Я думаю, это бессмысленно. Разве вы, ребята, никогда не видели THE WHO?>
Как-то незаметно Курт расстался с Трейси и начал встречаться с артистичной и динамичной девушкой по имени Тоби Вейл. Она издавала собственный журнал и находилась у истоков движения , объединявшего молодых женщин, одержимых идеей усиления женского влияния на общество через средства массовой информации и музыки. Благодаря Тоби Курт близко познакомился с идеями феминизма. <Я думал, что снова влюблен, - рассказывал он, - и мне нравилось так думать>. Между тем. Sub Pop захотела выпустить еще один сингл НИРВАНЫ. На сторону <В> была выбрана вещь под названием , записанная с Вигом. В ней присутствуют все лучшие стороны Bleach - скрежещущий звук гитары, высокий завывающий вокал, восхитительно тяжелый рифф. Это поп-музыка, но очень, очень тяжелая музыка. Что же касается стороны <А>, то Курт решил воспользоваться тем, что в студии у Джека Эндино находился Тэд, и записал песню, воспользовавшись его ударными. 11 июля 1990 года был записан основной материал для . В выходных данных в качестве ударника указан Дэн Питере из MUDHONEY. До него группа прослушала еще двух барабанщиков, но выбран был именно этот ветеран многих сиэтлеких групп, известный своим быстрым и сильным ударом.
Подобно многим другим песням Курта представляется автобиографической. В ней рассказывается о мальчике, которого мать отдала на вечер своим родителям. Он не может есть и не хочет играть, единственное, чего он хочет, - это вернуться домой. Он засыпает... и просыпается уже на руках у матери. Это было своего рода экспериментом. <Я решил написать самую нелепую из поп-песен, что я когда-либо писал, - рассказывал Курт. - Что-то вроде заявления. Мне нужно было написать настоящую поп-песню и выпустить ее на сингле, чтобы подготовить людей к следующему диску. Я хотел писать больше песен типа этой>. Питере отыграл с НИРВАНОЙ всего один раз, 22 сентября 1990 года, на шоу в сиэтлеком зале Motor Sports, бывшем крытом гараже, где участвовали также DWARVES и MELVINS. Среди беснующихся полутора тысяч зрителей на этом концерте присутствовал Дейв Грол.
НЕРВАНА В ПОЛНЫЙ РОСТ ДЕЙВ ГРОЛ
"Мы уже через две минуты знали, что это тот ударник, который нам нужен. У него был сильный удар. Он был очень динамичен. Дейв был такой яркий, горячий, живой. Он играл рок". Крис Новоселич
Дэвид Эрик Грол родился 14 января 1969 года в городе Уоррен, штат Огайо, в семье Джеймса и Вирджинии Грол. Его отец был журналистом, а мать преподавала в школе английский язык. У Дейва была сестра Лиза, на три года старше его. Когда Дейву исполнилось три года, семья переехала в Спрингфилд, штат Вирджиния, а когда ему стукнуло шесть, родители развелись. По словам Дейва, развод родителей не произвел на него особого впечатления, возможно потому, что он тогда мало что понимал. Дейва воспитывала мать, которую он до сих пор просто обожает. Однако растить двоих детей на алименты и скромную зарплату учительницы было непросто. "Бывали тяжелые времена, когда мы ели на обед только арахисовое масло и сэндвичи", - вспоминал Дейв.
Его мать в юности пела в нескольких вокальных группах, выступавших на улице, а отец был талантливым флейтистом. Сам Дейв, будучи еще голоштанным мальцом, легко схватывал любую мелодию на слух. Музыку он любил с детства. В возрасте десяти лет Дейв орсанизовал со своим приятелем Ларри дуэт, называвшийся Н. G. HANCOCK BAND. Дейв играл на однострунной гитаре, а Ларри стучал по кухонной посуде. В двенадцать лет Дейв начал брать уроки игры на гитаре и проучился около двух лет. Он писал песни о своих друзьях или о своей собаке и записывал их на магнитофон - сначала гитару, а потом накладывал ударные. В конце концов учиться ему надоело, и он стал играть в окрестных группах, исполнявших песни THE BEATLES и ROLLING STONES. Он тогда еще ничего не знал о панк-роке, но уже познакомился с "новой волной" в лице В-52 и DEVO.
Настоящий шок Дейв пережил летом 1982 года, когда побывал у тети в Иллинойсе и познакомился со своей кузиной Трейси. Она была самым настоящим панком и щеголяла в навороченных кожаных штанах, вся увешанная цепями и подстриженная "ежиком". Трейси все лето водила Дейва с сестрой по самым различным панк-концертам, так что в результате оба почувствовали себя самыми настоящими панками. Дейву нравилось "быть просто маленьким засранцемпанком, слоняющимся по городу, быть маленьким отщепенцем". Но это была только одна из причин его увлечения панк-роком. Другая заключалась в энергии, излучаемой этой музыкой. "Я был супергиперактивный", - вспоминал Дейв (не настолько, впрочем, чтобы его лечили риталином, как Курта).
Подобно Крису и Курту, в школе Дейв начал курить "траву", однако это стало для него настоящей проблемой. "Я курил слишком много, - вспоминал Дейв. - Это единственное, что я не могу себе простить, потому что это серьезно мне повредило. С пятнадцати до двадцати лет я курил четыре-пять раз в день и помногу. Каждый божий день. Это так изматывает. Ты не чувствуешь, что вымотан, пока куришь, но стоит тебе перестать, как ты понимаешь: "Со мной что-то не так". Преуспевающие представители среднего класса, в основном населявшие Спрингфилд, относились к панк-року гораздо терпимее, чем замученные нуждой жители Абердина. Дейва окружало много единомышленников, и в школе он уже играл в "плохой", по его собственным отзывам, но всетаки панк-группе, которая называлась FREAK BABY. Вскоре выяснилось, что ударник совершенно не тянет, и за барабаны сел Дейв.
Поупражнявшись некоторое время у себя в комнате на книгах, стульях и другой мебели, он вошел во вкус нового амплуа. Вскоре из группы пришлось выгнать бас-гитариста, поэтому бывший ударник переключился на бас, а Дейв - на ударные. Группа, отныне ставшая называться MISSION IMPOSSIBLE, играла быстрый хардкоровый панк, настолько быстрый, что пришлось сменить название на FAST. В 1985 году вместе с Рубином Рэддингом, басистом местных знаменитостей АОС, которые только что распались, Дейв образовал группу DAIN BRAMAGE, которая выпустила единственный альбом, хорошо отражавший, по мнению Дейва, ту разновидность рока, которую они играли, а именно "арт-панк и хардкор". Для городского любителя "травы", каковым был в это время Дейв, совершенно естественным было стать поклонником LED ZEPPELIN. И еще более естественным для него было начать копировать манеру игры на ударных Джона Бонэма.
"Я передирал его, как сумасшедший, - рассказывал Дейв, - а потом я раскусил фантастический запинающийся звук "бочки" в "Kashmir", и это распахнуло передо мной миллион новых дверей". В качестве шутки Дейв сначала изобразил бонэмовский логотип из трех кругов на своем большом барабане, а потом сделал себе аналогичную татуировку на руке, а также ее вариации на запястье и другой руке. Свою же первую татуировку - логотип BLACK FLAG на предплечье он сделал кустарным способом в возрасте тринадцати лет. Когда Дейву исполнилось семнадцать лет, он бросил школу, поскольку гораздо больше диплома его привлекала возможность "увидеть мир и играть". Позднее, когда Венди Кобейн встретилась на телешоу "Saturday Night Live" в Нью-Йорке с Вирджинией Грол и обе женщины поговорили о своих сыновьях, они поразились, насколько те похожи. Впрочем, сам Дейв отрицал это, хотя и признавал, что когда впервые побывал в доме, где прошло детство Курта, и увидел нарисованный на стене мозг со знаком вопроса, то Вспомнил, как в седьмом классе по укурке он сделал аналогичный рисунок. Кроме того, Дейв соглашался, что и он, и Курт, оба порядочные лентяи. Узнав, что местной хардкоровой группе SCREAM требуется ударник, Дейв пошел на прослушивание и был принят. Со SCREAM он записал два "живых" альбома и совершил несколько туров по США и Европе, пока в сентябре 1990 года, после скоропостижного отъезда домой бас-гитариста группы в ходе одного из туров, он не оказался в ЛосАнджелесе, совершенно один и без денег. Дейв позвонил Баззу Осборну, который, зная, что Курту и Крису нравилась игра Дейва, дал ему телефон Криса. Новоселич был в восторге и после нескольких вопросов, убедивших его, что Дейв слушает правильную музыку, пригласил его в Сиэтл. Дейву уже приходилось слушать НИРВАНУ во время европейского тура вместе со SCREAM. Их звучание показалось ему похожим на звучание MELVINS, которые были близки его вкусу. Дейв разобрал свои барабаны, упаковал их в большую картонную коробку и вылетел в Сиэтл. Концерт в Motor Sports состоялся на следующий вечер после его прилета. В тот раз НИРВАНА не произвела на Дейва особенно сильного впечатления. "Я думаю, они выступили ничего, - вспоминал он. - Но они не потрясли меня. Перед ними выступали MELVINS, и я настолько погрузился в них, что к моменту выступления НИРВАНЫ был уже совершенно без сил". Через несколько дней состоялось прослушивание Дейва. "Мы уже через две минуты знали, что это тот ударник, который нам нужен, - вспоминал Крис. - У него был сильный удар. Он был очень динамичен.
Дейв был такой яркий, горячий, живой. Он играл рок". Около месяца Дейв жил у Криса и Шелли, а потом переехал к Курту в Олимпию. Квартиру, в которой жил, он описывал как "маленькую, захламленную, грязную и вонючую". Кровать, на которой ему приходилось спать, была короче его сантиметров на тридцать, а рядом помещался террариум с любимыми черепахами Курта, которые по ночам отчаянно стучали панцирями о стекло, пытаясь выбраться. "Все это было очень необычно, - рассказывал Дейв. Последние два с половиной года были очень необычными". Курт и Дейв проводили время в чтении или просто в молчаливом разглядывании стен, а потом шли в дешевый кинотеатр или стреляли из духового ружья по двору. Они ложились спать в шесть утра, когда только рассветало, и просыпались на закате, так и не видя дня. Они практически не разговаривали. В конце 1990 года Курт решил порвать с Тоби, которая была моложе его на несколько лет и явно не стремилась к завязыванию долговременных отношений. Однако именно такие отношения были нужны Курту.
Очередная неудача на любовном фронте ввергла его в депрессию. "Я просто устал от невозможности найти подходящую пару, которую я ищу всю свою жизнь, - рассказывал Курт. Я устал от девушек, с которыми могу провести не более пары месяцев. Я всегда был старомодным на этот счет. Мне всегда была нужна девушка, с которой я мог бы долго находиться в хороших отношениях. Мне бы хотелось иметь много привязанностей, но мне всегда было нужно нечто большее, чем это". Через несколько недель Дейв отработал свой первый концерт с НИРВАНОЙ в Олимпии. Это было потрясающее шоу: Дейв играл с такой силой, что пробил малый барабан. Курт схватил пробитый барабан и поднял его над головой, чтобы все могли видеть - они нашли наконец настоящего ударника. И с этим мнением должны были согласиться все, кто присутствовал на концерте. Только теперь НИРВАНА обрела свое настоящее звучание.
